я согласен с тем, что озвучивая свое предложение о покушение на Шариоса перед своими соплеменниками под влиянием внезапного знакомства с подобием Бахамута, он вполне мог стать жертвой своей импульсивности и желания использовать в свою пользу любой мало-мальский выдавшийся шанс восстановить справедливость. Но, черт возьми, его глупость и импульсивность с этого угла зрения все равно никак не вяжутся между собой! Одно, как ни посмотри, не является следствием другого (собственно и не должно). Даже если предположить, что Азазель хотел воспользоваться Ниной «в темную» (в этом случае вполне объяснимо почему демон не стал вводить ее в курс дела), то по глазам бьет тот факт, что он сознательно повел их на верную смерть, не позаботившись о путях отхода на случай экстренной ситуации. Ему, если бы он грамотно воспользовался случившейся возможностью, вполне возможно вообще не нужно было использовать массовку из своих товарищей, достаточен был только яростный дракон, да собственная сноровка.
То все определенно сложилось бы совсем по другому, потому что я это я, а Азазель это Азазель.
Вопрос на самом деле в другом. Осознает ли демон свою вину? Если бы его горечь была обусловлена осознанием собственной ошибки, стал бы он вести себя так, будто именно Нина его подставила?