@Пазу,
"В самом деле, выражаются иногда про «зверскую» жестокость человека, но это страшно несправедливо и обидно для зверей: зверь никогда не может быть так жесток, как человек, так артистически, так художественно жесток."

— Львы способны скооперироваться, чтобы, растерзав вожака, либо возглавить прайд коллективно, либо уже между собой грызться за первенство. Голуби крайне жестоки к друг другу в конкуренции за пищу. Гамадрилы умерщвляют представителей своего вида и не в самых напряженных обстоятельствах. У многих животный склера затемнена, ибо замеченный взгляд чужака вызывает тревожность, но у человека она наиболее светлая, что свидетельствует о склонности последнего к кооперации. Среди всех приматов у человека наименее развиты клыки, что свидетельствует о наименьшей агрессивности его. Часто говорят о добронравии тех животных, что обитают в комфортной среде, образованной человек, либо животных, человеком же выведенных. Прямоходящий по природе своей миролюбив и стремится к сотрудничеству. Ультранасилие, от него исходящее — новшество 5-10 тыс. лет, что даже в пределе человека, как вида, является совсем небольшой исторической величиной.

«Без высшей идеи не может существовать ни человек, ни нация. А высшая идея на земле лишь одна и именно — идея о бессмертии души человеческой, ибо все остальные «высшие» идеи жизни, которыми может быть жив человек, лишь из одной нее вытекают». (Дневник писателя. XXIV. С. 48)
«…Без веры в свою душу и ее бессмертие бытие человека неестественно, немыслимо и невыносимо». (Дневник писателя. XXIV. С. 46)

— Если бы это совпадало с практикой, в семинариях конвейерно производили б святых, но на деле большинство тамошних учащиеся отличаются от людей светских лишь тем, что если последние живут стихийно, не имея в голове строк евангельских, первые — обращают какое-нибудь евангельское положение в шутку, и не более того. "Идея о бессмертии души человеческой" без должного раскрытия будет разве что лозунгом, которым, к слову, часто спекулируют в пользу дурного. Для веры же "в свою душу" нужно сперва эту самую душу осознать, а то — есть непростая задача.

"На земле же воистину мы как бы блуждаем, и не было бы драгоценного Христова образа пред нами, то погибли бы мы и заблудились совсем, как род человеческий пред потопом."

— Бес в деталях. Прежде нужно дать определение Христову образу (и кто и что такое Христос? Почему Христос ? ), чтобы говорить о его живительной силе.

"Многое на земле от нас скрыто, но взамен того даровано нам тайное сокровенное ощущение живой связи нашей с миром иным, с миром горним и высшим, да и корни наших мыслей и чувств не здесь, а в мирах иных."

— С этого взгляда невозможно начать. Сначала нужно осознать Небо, а чтобы осознать Небо, нужно осознать тупиковость всякого Земного пути. А вот осознать тупиковость всякого Земного пути сложно, потому что может нехватить жизни. Как толково объяснить интересующемуся человеку вред Земного и пользу Неба — задача трудная, с которой приведёный фрагмент не справляется.

"…Уничтожьте в человечестве веру в свое бессмертие, в нем тотчас же иссякнет не только любовь, но и всякая живая сила, чтобы продолжать мировую жизнь. Мало того: тогда ничего уже не будет безнравственного, всё будет позволено». (Братья Карамазовы. XIV)"

— Вера в бессмертие(?) сперва должна появиться, чтобы смочь уничтожиться. Тяга к родным есть у многих животных; а Вера — продукт разума, а не инстинкта, но чтобы была возможность думать о таком, нужно закрыть потребность в насущном хлебе хоть на сколько-нибудь. А чтобы разум был чист, нужно насущный хлеб добывать не хищничеством, а иначе хищнический разум будет стремиться оправдать преступление. Придумать же и воплотить способ добычи хлеба нелюдоедский — трудная задача, которую приведенный фрагмент не разрешает.

«Человек не родится для счастья. Человек заслуживает свое счастье, и всегда страданием».

— Если вышеприведенные фрагменты были бессодержательны, этот фрагмент — фрагмент опасный; а без пояснения — прямо дурной, ибо можно подумать, будто поиск страданий, наслаждение страданиями — благо; а то на деле — лишь выражение гордыни и зацикливание на том, что скоротечно, то есть на теле. В свою очередь, практика ежедневная сама подводит нас к страданию благодаря неконтролируемым желаниям; но даже самоограничение может стать пустым, ибо будет тоже наслаждением, не приводящем к счастью, а к плотскому голоду. Сперва нужно понять, что есть счастье, дабы страдания обрели смысл, ведь свято место пусто не бывает.

«Без страдания и не поймешь счастья. Идеал через страдание переходит, как золото через огонь. Царство Небесное усилием достается». (Письма. Достоевский Ф. М. - Ивановой С. А., 17 (29) августа 1870)

— Это уже предметнее. Но данное положение Ф. Михайлович никак не раскрывает здесь, а потому полезнее будет обратиться к Писанию, чем к письму писателя.

2) Религия есть форма нравственности, форма совести, а разум без нравственной, освобожденной от контроля совести — ужас. (Тут совмещены 2 цитаты Ф.М.) Иллюстрацией сего является арифметика Раскольникова.

— Быть нравственным - хорошо; быть безнравственным - плохо. Казалось бы, в чем сложность?

"Тьфу! А пусть! Это, говорят, так и следует. Такой процент, говорят, должен уходить каждый год... куда-то... к черту, должно быть, чтоб остальных освежать и им не мешать. Процент! Славные, право, у них эти словечки: они такие успокоительные, научные. Сказано: процент, стало быть, и тревожиться нечего. Вот если бы другое слово, ну тогда... было бы, может быть, беспокойнее... А что, коль и Дунечка как-нибудь в процент попадет!.. Не в тот, так в другой?.."

— Что делать нужно?

"Совесть без Бога есть ужас, она может заблудиться до самого безнравственного".

— Верить в Бога - хорошо, а не верить в Бога - нехорошо. В чем, казалось бы, сложность-то? Если нет ^•÷>÷} &₽, то ?:‘}*&, — вот что значит это.

"И что? Носителем идеи силового преобразования действительности, революционной для Достоевского, был Раскольников."

— "Тварь я дрожащая или право имею?" - тупиковое рассуждение, которое извиняется малолетством героя, потому что человека великим делает не пренебрежение жизнью другого, а благодеяния. Родин был не революционером, а "революционером".

"...Князь: «Каяться, себя созидать, царство Христово созидать»”

— Чтобы было хорошо, нужно сделать Небо здесь, на земле. Казалось бы...

«Христос-человек не есть Спаситель и источник жизни. Нужно чудо… Возлюбить человека, как самого себя по заповеди Христовой, – невозможно. Закон личности на Земле связывает. Я препятствует… По-моему, Христова любовь к людям есть в своём роде невозможное на земле чудо» (Ф.М. Достоевский).

— Что ж, расходимся, ребята.

"И что? Носителем идеи силового преобразования действительности, революционной для Достоевского, был Раскольников. О "бесах" и говорить нечего. Был бы Раскольников 2.0 или даже Миколка 2.0.
Мне близка версия Касаткиной."

— Ничто - в том и дело.

"...Алеша должен умереть так же, как Тот умер на кресте."

— Зачем? Возможно, Федро Михайлович раскрыл бы это в следующей части, но в "Братьях Карамазовых" Алеша ничего не дал. Христос пошел на крест, дав людям Свободу.

Не выловить рыбку без труда из пруда — это ясно. Можно сказать, что и "кто как обзывается - тот сам так называется", что справедливо, но мы золотую истину забываем нередко. Однако Федор Михайлович то никак не раскрывает. Жить с богом - хорошо, а без бога - нехорошо. Это для кого аргумент?
Чтобы найти настоящее положение бессодержательным, достаточно быть даже не атеистом, а агностиком.

"Так они у Ф.М. есть!"

—(1) Верить в Бога - хорошо, а не верить - плохо.
(2)Быть нравственным - хорошо, а быть безнравственным - плохо.
(3) Ценим то, что с трудом добываем.
(4) Нужно делать на земле Рай.
(5) Христос терпел и нам велел.
Это можно назвать одной сплошной непонятностью. Одни формы, которые Ф. М. не раскрывает; которые можно наполнить буквально чем угодно.
Например: (1) Я верю. (2) Я нравственный, а потому ворую деньги для добра. (3) Я ворую деньги не без труда. (4) На полученные деньги я обеспечу едой, водой и лакомствами детей, чтобы они, подобно Еве и Адаму, никогда не работали, будучи в Райском саду.(5) Если меня посадят в тюрьму за тяжкие преступления, то я сопротивляться не буду, подобно Ему.
А как же "меч", что разделит детей и родителей, супруга с супругой и т.д.? Нисколько. Алеша делает замечание, за что провинившиеся Алешу благодарят, но продолжают делать то, что делали; а Карамазов замечаниями ограничивается. Может, Алеша смиренно ходит за больными, нуждающимися во враче? Но по итогу врачевания: один погибает из-за жадности, второй персонаж ко всему прочему делается взяточником, третий — не меняется вовсе. Может, он зато Илюше и отцу его помог? Да. Как... всякий неравнодушный человек, не обязательно верующий в бессмертную душу. Может в "Братьях" Живая вода раскрывается? Но её разве что через Ферапонта можно было б раскрыть, не совершай монах богопротивных деяний. Один старец Зосим полезные вещи говорит о деятельной любви, но того маловато будет.