Как минимум в Германии существует проект Dunkelfeld, который позволяет педофилам обращаться за помощью анонимно.
Кроме того, «лечение» педофилии не понимается как полное и бесповоротное исчезновение влечения. В современной медицине цель лечения педофильного расстройства - не «изменить ориентацию», а научить человека контролировать свое поведение и снизить риск совершения преступления. Лечение проводится, как правило, в рамках психиатрии и психотерапии, например, КПТ.
У тебя классическая подмена понятий. Я выше писал, что необходимо разделять «влечение» и «поведение». И писал, что человек «не выбирает» именно «кого хотеть», другими словами, свое влечение.
Влечение - это непроизвольное. Человек не выбирает, что его сексуально возбуждает. Это формируется сложным комплексом биологических, генетических и ранних средовых факторов. Педофил не просыпается утром и не решает: «Сегодня я буду хотеть детей».
То, о чем ты пишешь - это осознанный выбор. Он целиком и полностью выбирает, что делать с этим влечением:
Искать ли материалы?
Покупать ли их?
Распространять ли их?
Совершать ли реальные действия?
Алкоголик не выбирает свою биологическую предрасположенность к зависимости. Но он выбирает купить бутылку, открыть ее и выпить. Мы осуждаем его не за болезнь, а за выбор поддаться ей, особенно если он садится за руль.
А то, что он этим «гордится» не отменяет изначальную природу влечения как и то, что этот человек объективно болен.
Все работает как часы. Тюрьма в какой-нибудь Швейцарии просто курорт, по такой логике вся страна должна утопать в крови, ведь в случае преступления тебе будут приносить свинину по-французски на ужин.
Ты говоришь, что выбираешь самый эффективный способ. Но давай определим, что значит «эффективно»?
Эффективно — это когда система снижает общий уровень страданий и преступлений в долгосрочной перспективе.
Ты прав, насилие в нас заложено. Но цивилизация как раз и заключается в том, чтобы обуздывать эти низменные инстинкты с помощью права, морали и разума. Твой предлагаемый метод - это потакание заложенной жажде крови.
Отмена казни - это не про «жалость к преступникам», а про холодный, системный подход.
Соизмеримость — это и есть месть. Буквально иллюстрация принципа Таллиона «Око за око».
Задача права — не симметрично причинять страдания, а защищать общество. Смертная казнь — это не защита, это ритуализированное убийство, которое не делает нас безопаснее, но опускает государство до уровня преступника. Цивилизованное общество изолирует опасных людей, но не упраздняет их право на жизнь, потому что это — базовый принцип, который мы защищаем