@Виктор Васев, @SmokyWerewolf, @Ринне Соногами, нужно определиться с дефинициями.
Классическое произведение - это произведение образцовое. Но как складывается классический канон?
0. В рамках Античности об этом говорить сложно, ибо мы ныне почитаем за классику то, что до нас дошло, игнорируя костры церкви. Сам исторический процесс выбрал образцы. В рамках этого классику можно понимать как процесс циркуляции и репликации ценностей в культурной памяти народов. Грубо говоря, что осталось в веках, то и классика. Однако для определения такой классики нужна большая временная дистанция.
1. Проблема европейского канона начала появляться в Средние века со списками запрещённых и богоугодных произведений - кодексов. Этой проблематики касается У. Эко в книге "Имя Розы". Ещё больше этому внимания уделил Жан-Жак Анно в экранизации.
2. В эпоху Нового времени под классикой понимали произведения античные, ибо античное искусство ценилось как образец. Причём, не все произведения "классиков" считались достойными. С временем вызревала избирательность.
3. К концу XVIII в. начинают складываться нации и идут поиски национальных достояний. Так и была сформирована привычный нам классический канон.

Классический канон - образцы наивысших ценностей данного общества, а с другой — это то, что передается из поколения в поколение, чем, кстати, еще раз утверждается значимость этого образца.
Уже во второй половине XIX века ситуация чрезвычайно быстро усложняется... идея классики и работа с классикой, конструирование, изобретение и поддержка классики переходят от отдельных групп в область большой, даже общегосударственной политики. Классика соединяется с идеей национального государства. Настоящие классики – это, конечно, классики национальные в том смысле, что они воплощают наивысшие достижения данной нации — германской, французской, британской. Вслед за тем можно говорить об универсальных, мировых классиках. (Борис Дубин)
«Литературный канон — это перечень, список, собрание текстов и авторов, считающихся образцовыми», канон — это национальная программа, определяющаяся «вместе со становлением национального государства». (Игорь Сухих)

Самое интересное, что в некоторых восточных странах, вроде Японии, канон складывался куда раньше.

Роман написан в эпоху Хэйан, когда японская культура достигла одного из пиков своего развития. Именно в этот период происходит отход от традиций, унаследованных от Китая, именно в это время формируется национальный самобытный японский стиль. Элитными кругами японской аристократии закладываются основы многих искусств с ярко выраженным национальным звучанием. Наряду с живописью, музыкой, каллиграфией небывалый скачок совершает японская проза, которая, едва возникнув, тут же достигает вершин стиля. И «Повесть о Гэндзи» является именно тем воплощением достигнутых высот.

Таким образом, когда речь заходит о классике японской анимации, то стоит серьёзно задуматься, а что достойно такого статуса. Что должно проходиться в школах по анимационному искусству? Что повлияло на становление аниме таким, какое оно есть? Ну и главное, чем может может гордиться нация? Могучий Атом, Роза Версаля, Завтрашний Джо, Мальчик-Конан, Навсикая из Долины Ветров, Унесённые призраками... Т.е. это не какие-то очень интересные произведения, не потерявшие актуальности и до сих пр смотрибельные, а примеры национального достояния и существенные работы в истории этого вида искусства.
Из культовых работ и культовой классики, которые явно достойны стать классикой, наверное, Гуррен-Лагган, Пять сантиметров в секунду...
Культовые произведения - это произведения, которые приобрели активную группу поклонников. В современных реалиях фан-база формирует сложную субкультуру, которая участвует в многократных просмотрах и обсуждениях (реально или виртуальный), цитировании диалогов, создании контента по объёкту культа (мемы, фанфики и проч.). Причём, данные субкультуры почти всегда становятся потенциальными "спонсорами" коммерческих компаний, которые для фанатов снимают продолжения, приквелы, продают мерч и т.п. Т.е. есть разница между байронистами XIX столетия и современными фанатами Толкина, Гарри Поттера или Стар Трека. В отношении аниме это обширный список произведений, однако и среди них выдёляются сёнэн-боевики.

Фигура культовой литературы и культ автора связаны с той или иной субкультурой. Культовый автор, который становится культовым для всей нации в целом, — уже не культовый автор, а классик. Культовый автор и культовый текст остаются таковыми постольку, поскольку этот культ разделяют не все — у него есть ограниченный круг поклонников, группа, секта и так далее, которые идентифицируют с ним себя.

Может ли модное культовое произведение стать культовой классикой, т.е. актуальным каноном? Т.е. пройти проверку временем и цениться у зрителей наравне, а то и более классического канона? Примеры А. Дюма, Толкина и Дж. К. Роулинг в литературе, Спилберга и Тарантино в кино говорят в пользу сего. И судя по гипотетическим примерам...

GlosiumZ

Лично я навскидку могу назвать сразу "Сагу о Винланде", "Моб Психо 100", "Ванпанчмен" и "Созданный в бездне"

...автор статьи подразумевает именно переход от модной культовости в разряд "культовой классики", которая обычно и составляет списки различных топов для просмотра. Однако тут надо учитывать, что такой переход обычно случается в контексте завершённых произведений, прошедших проверку временем, т.е. мода прошла, а произведение всё ещё топовое в жанре даже вне фан-базы. Например, ЛоГГ или Наруто.

SmokyWerewolf

А Евангелион (если ты его имел в виду) пример не подходящий, его то как раз всё еще смотрят и постоянно рекомендуют... Вот только уже 100 раз обсуждалось, что ничего принципиально нового он не привнес, всё это было до него и популярным стало как раз потому что Ева выглядела в 100 раз лучше своих предшественников (подозреваю, что все просто дрочили на двух школьниц, вот и весь секрет успеха).

Это и называется "привнёс". Это не равнозначно "первым показал" или "создал". Например, не Иоганн Гутенберг изобрёл книгопечатание или даже второй или третий в мире печатный станок. Он изобрёл самый универсальный для печатания и минималистичный в эксплуатации станок, который дельцы пустили в оборот, так как это было выгодно.