2. Средневековье: Красота как проявление Бога С христианским мировоззрением эстетика смещается к аллегории, символу, трансцендентному смыслу. — У Августина (De Musica) и Фомы Аквинского (Summa Theologica) красота — это то, что отражает божественную истину. — Эстетические критерии следуют из религиозной догмы: изображение должно не столько быть правдоподобным, сколько воспитывать и возвышать. Здесь ключевой критерий — святость образа, а не реализм или техника.
Сразу видна работа по методичке, раз уж речь в первую очередь зашла о блаженном Августине, провинциальном африканском богослове, вместо столичного и более раннего Евсевия Памфила, и о католике Фоме Аквинском вместо опять же столичного Григория Паламы. Все эти богоподобность, аллегории. символы практически только и внедрялись ещё в седой античности для изображения богов, нимф и героев. Ну и античные догмы были похлеще христианских: с обрядами, жертвами и целыми культами. Символизм египетских изображений вообще зашкаливающий, так что это тоже не новшество. С появлением "христианского мировоззрения" основную роль в искусстве вместо богоподобного императора стал играть другой заказчик - Церковь. Для неё главным было вовлечь в свои сети как можно больше паствы за счёт "визуальной проповеди" для необразованных граждан. Поэтому, чем богаче и пышней была адаптация Библии, тем эффектней, на их взгляд, она должна была произвести впечатление.
@Tam!, так это нейрослоп чистой воды. Модель тупо спарсила самые заезженные западные имена, проигнорировав всю восточную патрологию и тот же византийский исихазм, который для эстетики сделал не меньше. Идея «визуальной проповеди» — это же классическая Biblia pauperum, библия для нищих, где вся «святость» — это просто дидактическая функция, а не какой-то глубокий смысл. Про тотальное игнорирование исламского аниконизма я вообще молчу, это слишком сложно для генеративной помойки, которая видит историю искусства через замочную скважину Евросоюза.
Какая нахуй «методичка»? Что за хуйню ты снова несёшь? Похуй мне на твоих Евсевия Памфила, Григория Паламу и прочие фигуры. Мы сейчас не о «кто кому столичнее», а о средневековом сдвиге эстетики. Августин и Фома в тексте не потому, что я читал твои фантазии о «столичности», а потому что они — системообразующие фигуры в западнохристианской эстетике.
Твой Григорий Палама, каким бы он ни был «столичным», — фигура византийской традиции XIV века. А Фома Аквинский — XIII век, систематизация схоластической эстетики, ставшая базой для всего католического Запада. Если ты хочешь византийскую ветку — пожалуйста, но в контексте западного Средневековья Фома обязателен, а Палама — факультативен.
Символизм египетских изображений вообще зашкаливающий, так что это тоже не новшество.
Твой любимый «символизм египетских изображений» здесь вообще не аргумент. Потому что в Средневековье эстетика символа перестаёт быть магическим оберегом и становится проводником веры. Это не просто картинка с «вот так у нас изображают Ра», а образ, который обязан воспитывать и возвышать.
проигнорировав всю восточную патрологию и тот же византийский исихазм
Во-первых, если бы ты хоть немного читал исходный текст, то заметил бы, что речь шла о западнохристианской традиции (Августин, Фома — ты вообще в курсе, кто это?). Во-вторых, исихазм — это аскетическая практика, а не эстетическая теория. В-третьих, если тебе так важна Византия — назови хоть одного византийского теоретика эстетики.
Про тотальное игнорирование исламского аниконизма я вообще молчу
Ты вообще понимаешь, о чём споришь? Мы обсуждаем европейское Средневековье, а ты тащищ ислам (который, кстати, тоже неоднороден — см. персидские миниатюры).
Где конкретно? «Натянуто» в разборе Буало? «Неверно» в анализе Канта? Это твоё любимое занятие — примерять средневековые категории к Новому времени. Во-вторых, переход от теоцентризма к антропоцентризму — факт, а не «натяжка». Или ты отрицаешь научную революцию и просвещение?
Кант — философ, а не математик. Ирония в том, что он как раз разграничил чистый разум (математика) и способность суждения (эстетика). Ты даже базовых вещей не знаешь.
Куда делось средневековье с христианским мировоззрением?
Оно никуда не делось — оно трансформировалось. Лютеранский раскол — это часть перехода к Новому времени. «Отход от Церкви» — это усложнение эстетики (см. секуляризация искусства).
С христианским мировоззрением эстетика смещается к аллегории, символу, трансцендентному смыслу.
— У Августина (De Musica) и Фомы Аквинского (Summa Theologica) красота — это то, что отражает божественную истину.
— Эстетические критерии следуют из религиозной догмы: изображение должно не столько быть правдоподобным, сколько воспитывать и возвышать.
Здесь ключевой критерий — святость образа, а не реализм или техника.
африканском богослове, вместо столичного и более раннего Евсевия Памфила, и о католике Фоме Аквинском вместо опять же столичного Григория Паламы.
Все эти богоподобность, аллегории. символы практически только и внедрялись ещё в седой античности для изображения богов, нимф и героев. Ну и античные догмы были похлеще христианских: с обрядами, жертвами и целыми культами. Символизм египетских изображений вообще зашкаливающий, так что это тоже не новшество.
С появлением "христианского мировоззрения" основную роль в искусстве вместо богоподобного императора стал играть другой заказчик - Церковь. Для неё главным было вовлечь в свои сети как можно больше паствы за счёт "визуальной проповеди" для необразованных граждан. Поэтому, чем богаче и пышней была адаптация Библии, тем эффектней, на их взгляд, она должна была произвести впечатление.
@nightfever,@Томас Д. Райан,@Томас Д. Райан